Виновность как признак административного правонарушения (С.Е. Чаннов, журнал «Гражданин и право», N 10, октябрь 2017 г.)
Согласно ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ, административным правонарушением признается противоправное, виновное действие (бездействие) физического или юридического лица, за которое настоящим Кодексом или законами субъектов Российской Федерации об административных правонарушениях установлена административная ответственность. Из его определения в юридической науке обычно выделяют следующие признаки административного правонарушения: противоправность, виновность, наказуемость, а которым также обычно добавляется общественная опасность (вредность).
Виновность в любом случае является обязательным признаком административного правонарушения. Это означает, что являющееся административным правонарушением деяние совершается при наличии вины. Отсутствие вины не позволяет считать данное деяние (даже противоправное) административным правонарушением. Статья 1.5 КоАП РФ непосредственно указывает, что лицо подлежит административной ответственности только за те административные правонарушения, в отношении которых установлена его вина, а пункт 3 ст. 26.1 КоАП РФ — что по делу об административном правонарушении выяснению подлежит виновность лица в совершении административного правонарушения.
Вина может выступать в двух формах — в форме умысла и в форме неосторожности. При этом формы вины учитываются только применительно к установлению вины физических лиц (в том числе должностных лиц, индивидуальных предпринимателей и т.д.). При определении вины юридических лиц формы вины учету не подлежат.
Выделяют два вида умысла — прямой и косвенный. Правонарушение считается совершенным с прямым умыслом, если лицо сознавало противоправный характер своего действия (бездействия), предвидело его вредные последствия и желало наступления таких последствий. Таким образом, интеллектуальный компонент вины в данном случае включает в себя, во-первых, осознание лицом противоправности своего действия (бездействия) и, во-вторых, предвидение неизбежности или возможности наступления вредных последствий. Волевой же компонент выражается в желании наступления указанных последствий. Если же лицо сознавало противоправный характер своего действия (бездействия), предвидело его вредные последствия, не желало, но сознательно допускало эти последствия либо относилось к ним безразлично, то правонарушение признается совершенным с косвенным умыслом. Очевидно, что основное отличие косвенного умысла от прямого заключается в специфике волевого компонента: лицо не желает наступления вредных последствий своих действий (бездействия), но либо сознательно их допускает, либо относится к ним безразлично. Отличается и интеллектуальный компонент косвенного умысла: при косвенном умысле невозможно предвидение неизбежности наступления вредных последствий, а только их потенциальной возможности.
Установление умышленной формы вины является обязательным в случаях, когда КоАП РФ предусматривается ответственность только за умышленно совершенное правонарушение. Так, например, статья 5.14 предусматривает ответственность только за умышленное уничтожение или повреждение информационных либо агитационных печатных материалов, вывешенных в соответствии с законом на зданиях, сооружениях или иных объектах с согласия их собственника или владельца в ходе избирательной кампании, подготовки или проведения референдума, либо нанесение надписей или изображений на информационные либо агитационные печатные материалы; статья 7.17 — за умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, если эти действия не повлекли причинение значительного ущерба; статья 17.7 КоАП РФ — за умышленное невыполнение требований прокурора, вытекающих из его полномочий, установленных федеральным законом, а равно законных требований следователя, дознавателя или должностного лица, осуществляющего производство по делу об административном правонарушении.
Если правонарушение, которое может быть совершено только умышленно, совершено по неосторожности, правонарушитель подлежит освобождению от административной ответственности.
Постановлением мирового судьи судебного участка N 72 Советского судебного района г. Тулы от 3 февраля 2016 г., оставленным без изменения решением судьи Советского районного суда г. Тулы от 21 марта 2016 г., и постановлением заместителя председателя Тульского областного суда от 12 мая 2016 г., Голополосов В.И. признан виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 ст. 12.27 КоАП РФ, и подвергнут административному наказанию в виде лишения права управления транспортными средствами сроком на один год.
В жалобе, поданной в Верховный Суд РФ, Голополосов В.И. просил отменить постановления, вынесенные в отношении него по делу об административном правонарушении, считая их незаконными.
Рассмотрев данное дело, Верховный Суд РФ, в частности, указал, что с субъективной стороны административное правонарушение, предусмотренное частью 2 ст. 12.27 КоАП РФ, характеризуется умышленной формой вины. В соответствии с ч. 1 ст. 2.2 КоАП РФ административное правонарушение признается совершенным умышленно, если лицо, его совершившее, сознавало противоправный характер своего действия (бездействия), предвидело его вредные последствия и желало наступления таких последствий или сознательно их допускало либо относилось к ним безразлично.
В ходе производства по делу Голополосов В.И. последовательно заявлял, что столкновения он не заметил, никаких посторонних звуков и удара не слышал, в салоне троллейбуса объявлялась реклама, работало отопление, кто-либо о происшедшем столкновении ему не сообщил, узнал о нем только через три дня от сотрудника ГИБДД и т.п. Он (Голополосов В.И.) в течение смены работал по утвержденному маршруту, неоднократно проезжал на участке дороги, где ему вменяется оставление места дорожно-транспортного происшествия, по окончании смены троллейбус сдал без каких-либо повреждений, о дорожно-транспортном происшествии осведомлен не был, умысла на совершение вмененного административного правонарушения не имел.
Обстоятельства, о которых Голополосов В.И. указывал в рамках производства по делу и заявляет в настоящей жалобе, в ходе судебного разбирательства не опровергнуты, перечисленные доказательства не содержат сведений, позволяющих сделать вывод о том, что Голополосову В.И. было известно об участии в дорожно-транспортном происшествии.
При таких обстоятельствах невозможно сделать безусловный вывод о виновности Голополосова В.И. в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 2 ст. 12.27 КоАП РФ.
Исходя из этого, Верховный Суд РФ пришел к выводу: жалобу Голополосова В.И. удовлетворить. Постановление мирового судьи судебного участка N 72 Советского судебного района г. Тулы от 3 февраля 2016 г., решение судьи Советского районного суда г. Тулы от 21 марта 2016 г. и постановление заместителя председателя Тульского областного суда от 12 мая 2016 г., вынесенные в отношении Голополосова В.И. по делу об административном правонарушении, предусмотренном частью 2 ст. 12.27 КоАП РФ, отменить*(1).
Разграничение умысла на прямой и косвенный важно для материальных составов административных правонарушений. Если в формальных составах умышленная вина заключается в осознании лицом противоправного характера совершаемого действия или бездействия (учитывается только интеллектуальный компонент вины), то в материальных составах умышленная вина кроме осознания противоправности совершаемого действия или бездействия включает также отношение нарушителя к наступившим вредным последствиям, т.е. учитывается и волевой компонент вины.
Неосторожность, как и умысел, подразделяется на два вида: легкомыслие (самонадеянность) и небрежность.
Легкомыслие предполагает, что лицо предвидело возможность совершения противоправных действий или наступления опасных последствий своего действия (бездействия), но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на предотвращение таких последствий. Так, например, водитель, зная о приближении поезда, но видя, что шлагбаум через переезд еще не начал закрываться, резко увеличивает скорость, надеясь проскочить, однако проезжает уже при закрывающемся шлагбауме, тем самым совершая правонарушение, предусмотренное частью 1 ст. 12.10 КоАП РФ.
При небрежности лицо не предвидит возможности наступления вредных последствий, хотя должно было и могло их предвидеть. Так, например, бухгалтер в силу своей низкой квалификации и незнания действующего законодательства уничтожает учетные документы, подлежащие длительному хранению, и тем самым совершает административное правонарушение, предусмотренное статьей 15.11 КоАП РФ.
Формулировка ч. 2 ст. 2.2 КоАП РФ, касающаяся совершения административного правонарушения по неосторожности, оспаривалась гражданской С.В. Китаевой в Конституционном Суде РФ.
Как следует из представленных материалов, оставленными без изменений судом общей юрисдикции постановлениями уполномоченных органов С.В. Китаева была признана виновной в совершении ряда административных правонарушений, выразившихся в неуплате денежных средств за размещение транспортного средства на платной городской парковке (ч. 2 ст. 8.14 Кодекса г. Москвы об административных правонарушениях), и ей назначено административное наказание в виде административного штрафа в размере 2500 руб. по каждому эпизоду. Заявительница утверждает, что выполнила публично-правовые обязанности по оплате парковки, используя при этом мобильное приложение, однако допустила техническую ошибку при вводе государственного регистрационного знака автомобиля (не указала цифровой код региона Российской Федерации, применяемый на государственных регистрационных знаках транспортных средств). Как отметил суд, действия заявительницы подтверждают вину в совершении административного правонарушения в форме неосторожности.
По мнению заявительницы, оспариваемая норма позволяет привлекать граждан к несоразмерно суровой административной ответственности за указанное нарушение без учета причиненного ущерба, а потому противоречит Конституции РФ, ее ст. 15 (ч. 1 и 2), 19 (ч. 1), 49 (ч. 3) и 55 (ч. 2).
Конституционный Суд РФ, изучив представленные материалы, не нашел оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению, поскольку оспариваемая заявительницей ч. 2 ст. 2.2 КоАП РФ содержит определение понятия неосторожности в качестве формы вины при производстве по делам об административных правонарушениях и не регулирует порядок привлечения к административной ответственности. Таким образом, названная норма не может рассматриваться как нарушающая права заявительницы в указанном в жалобе аспекте*(2).
От неосторожной вины нужно отличать невиновное причинение вреда, так называемый казус (происшествие, инцидент), при наступлении которого лицо не несет ответственности. Для казуса характерно, что лицо не должно было и не могло предвидеть вредные последствия, наступившие в результате совершаемого действия.
Верховный Суд РФ в своем постановлении от 14 декабря 2015 г. N 306-АД15-15683 по делу N А06-1768/2015 оставил в силе решение Арбитражного суда Астраханской области от 2 июля 2015 г. по делу N А06-1768/2015 и постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 28 августа 2015 г. о признании незаконным и отмене постановления от 12 февраля 2015 г. N 07-10/365 о привлечении к административной ответственности, предусмотренной статьей 15.13 КоАП РФ, ООО «Производственно-коммерческая фирма «АСТАРТА» в связи с тем, что спорное искажение при декларировании произошло не в результате умышленных или неосторожных действий Общества, а в связи с техническим сбоем программного обеспечения, допущенная неточность не повлекла искажения (сокрытия или занижения) объема оборота алкогольной продукции*(3).
Надо сказать, что разграничение форм вины не имеет значения для квалификации составов большинства административных правонарушений, которые могут быть совершены как умышленно, так и по неосторожности. Вместе с тем следует иметь в виду, что, даже если для определения наличия состава административного правонарушения установление формы вины и не требуется, она может учитываться при назначении наказания виновному лицу.
Если в диспозиции статьи (части статьи) Особенной части КоАП РФ конкретная форма вины не указана, то ее содержание устанавливается путем толкования данной нормы с учетом особенностей объективной стороны правонарушения и иных его признаков. Об умышленной форме вины может при этом свидетельствовать использование законодателем таких слов, как «заведомо ложное (недостоверное)», «уклонение», «сокрытие», «принуждение», «воспрепятствование» и т.п.
Как уже было отмечено выше, вина является обязательным условием привлечения лица к административной ответственности, однако традиционная концепция вины как психического отношения лица к совершенному им деянию малоприменима к определению виновности юридических лиц. Юридическое лицо является искусственно созданным посредством юридической фикции субъектом права, поэтому как таковое оно не осуществляет никакой психической деятельности.
В связи с этим в научной литературе и в нормативных документах предлагались различные подходы к определению вины юридических лиц. Так, распространенным является понимание вины юридических лиц как психологического отношения к содеянному коллектива, определяемого по доминирующей воле в этом коллективе*(4). Аналогичное по конструкции понятие вины содержится в ст. 110 НК РФ.
В науке административного права имеет место и иной подход к вине юридического лица. Он основан на приоритете объективного аспекта в деятельности юридического лица. При таком рассмотрении вина юридического лица определяется как «комплекс негативных элементов, характеризующихся дезорганизацией деятельности юридического лица, непринятием им необходимых мер для надлежащего исполнения возложенных на него обязанностей, неприложением требуемых усилий для предупреждения правонарушений и устранения их причин»*(5).
Эта концепция оказалась положена в основу законодательного определения вины. Согласно ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ, юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых указанным Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению.
Суть данного подхода заключается в определении реальной возможности или невозможности для юридического лица соблюсти те нормы и правила, за нарушение которых и установлена административная ответственность. В юридической литературе данный подход к определению вины юридического лица получил название комплексного, включающего объективный и субъективный критерии. Как отмечает А.С. Дугенец, объективная вина — это вина организации, с точки зрения государственного органа, назначающего административное наказание в зависимости от характера конкретных действий или бездействия юридического лица, нарушающих установленные правила поведения; это то, что известно как объективное вменение; субъективная вина — отношение организации в лице ее коллектива, администрации, должностных лиц к противоправному деянию*(6).
Конституционный Суд РФ в своем определении от 21 апреля 2005 г. N 119-О*(7) указал, что положения ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ, предусматривающие основания, при обязательном наличии которых юридическое лицо может быть признано виновным в совершении административного правонарушения, направлены на обеспечение действия презумпции невиновности (ст. 1.5 КоАП РФ) и имеют целью исключить возможность привлечения юридических лиц к административной ответственности при отсутствии их вины.
Несмотря на указание в КоАП РФ на необходимость установления вины юридических лиц для привлечения их к ответственности, проблему все же трудно считать решенной. Совершенно очевидно, что такие формулировки, как «имелась возможность для соблюдения правил и норм», «не были приняты все зависящие от него меры», носят оценочный характер и оставляют широкий простор для усмотрения правоприменителя. Это, собственно, и было подтверждено Конституционным Судом РФ в том же определении от 21 апреля 2005 г.: установление того, имелась ли у юридического лица возможность для соблюдения норм и правил, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, и были ли приняты все зависящие от него меры по их соблюдению, а также проверка доказательств, свидетельствующих о наличии или отсутствии его вины (умышленной или неосторожной), связано с исследованием фактических обстоятельств дела, что является прерогативой судов общей и арбитражной юрисдикции и не входит в компетенцию Конституционного Суда РФ, определенную статьей 125 Конституции РФ и статьей 3 ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации»*(8).
В постановлении от 25 февраля 2014 г. N 4-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что «содержательно вина юридического лица в совершении административного правонарушения может выражаться различным образом: в полном игнорировании требований законодательства, в уклонении от исполнения отдельных правовых предписаний, в неиспользовании всех доступных средств для соблюдения установленных правил и т.п. Составообразующего значения для квалификации совершенного юридическим лицом административного правонарушения эти обстоятельства не имеют, однако в правоприменительной практике назначения административного наказания их учет не лишен смысла»*(9).
На необходимость выяснения виновности лица в совершении административного правонарушения обращал внимание Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в п. 16 постановления от 2 июня 2004 г. N 10 «О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях»*(10) (постановление сохраняет силу до принятия соответствующих решений Пленумом Верховного Суда РФ).
В соответствии с п. 16 постановления выяснение виновности лица в совершении административного правонарушения осуществляется на основании данных, зафиксированных в протоколе об административном правонарушении, объяснений лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, в том числе об отсутствии возможности для соблюдения соответствующих правил и норм, о принятии всех зависящих от него мер по их соблюдению, а также на основании иных доказательств, предусмотренных частью 2 ст. 26.2 КоАП РФ.
Рассматривая дело об административном правонарушении, арбитражный суд в судебном акте не вправе указывать на наличие или отсутствие вины должностного лица или работника в совершенном правонарушении, поскольку установление виновности названных лиц не относится к компетенции арбитражного суда. Соответственно органы и должностные лица при привлечении юридического лица к административной ответственности обязаны выяснить наличие именно его вины в его действиях, а не переносить автоматически вину работников данного юридического лица на все лицо в целом.
Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ также указал, что в отличие от физических лиц в отношении юридических лиц КоАП РФ формы вины (ст. 2.2) не выделяет. Следовательно, и в тех случаях, когда в соответствующих статьях Особенной части КоАП РФ возможность привлечения к административной ответственности за административное правонарушение ставится в зависимость от формы вины, в отношении юридических лиц требуется лишь установление того, что у соответствующего лица имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, но им не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению (ч. 2 ст. 2.1). Обстоятельства, указанные в ч. 1 или ч. 2 ст. 2.2 КоАП РФ, применительно к юридическим лицам установлению не подлежат (п. 16.1 постановления).
Верховный Суд РФ в своих постановлениях неоднократно констатировал, что наличие возможности для соблюдения правил и норм, за нарушение которых предусмотрена административная ответственность, всегда анализируется судами при рассмотрении дел в отношении юридических лиц (например, постановления от 9 ноября 2016 г. N 303-АД16-12333 по делу N А04-2847/2016, от 4 октября 2016 г. N 306-АД16-12487 по делу N А06-8433/2015, от 4 декабря 2015 г. N 308-АД15-10495 по делу N А32-36328/2014).
При этом в качестве обоснования наличия вины юридического лица в совершении административного правонарушения суды, как правило, указывают на то, что указанными юридическими лицами не представлены доказательства, свидетельствующие о том, что правонарушение вызвано чрезвычайными обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне их контроля (например, постановление Двадцать первого арбитражного апелляционного суда от 15 февраля 2017 г. по делу N А83-4040/2016, решение Арбитражного Суда г. Москвы от 13 февраля 2017 г. по делу N А40-237018/2016, решение Арбитражного Суда г. Москвы от 15 февраля 2017 г. по делу N А40-254089/2016).
Хотя, по общему правилу, установление вины юридического лица в совершенном им административном правонарушении является обязательным, КоАП РФ содержит несколько исключений из этого правила. В соответствии с ч. 3-6 ст. 2.10 при реорганизации юридических лиц (слиянии, присоединении, разделении, преобразовании) вновь возникшие юридические лица несут ответственность независимо от того, было ли известно привлекаемому к административной ответственности юридическому лицу о факте административного правонарушения до завершения реорганизации, т.е. в отсутствие его вины.
*(1) См.: Постановление Верховного Суда РФ от 22 сентября 2016 г. N 38-АД16-5.
*(2) См.: Определение Конституционного Суда РФ от 19 июля 2016 г. N 1486-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Китаевой Светланы Васильевны на нарушение ее конституционных прав частью 2 статьи 2.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях».
*(3) См.: Постановление Верховного Суда РФ от 14 декабря 2015 г. N 306-АД15-15683 по делу N А06-1768/2015.
*(4) См.: Петров М.п. Административная ответственность организаций (юридических лиц): Автореф. дисс. . к.ю.н. Саратов, 1998. С. 6.
*(5) Овчарова Е.В. Административная ответственность юридических лиц: Автореф. дисс. . к.ю.н. М., 2001. С. 13.
*(6) См.: Дугенец А.С. Административная ответственность в российском праве: Автореф. дисс. . д.ю.н. М., 2005. С. 11.
*(7) См.: Определение Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2005 г. N 119-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы общества с ограниченной ответственностью «Торговый дом «Волна» на нарушение конституционных прав и свобод частью 2 статьи 2.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях».
*(8) Данная позиция была подтверждена Конституционным Судом РФ также в определениях от 2 апреля 2009 г. N 486-О-О, от 19 мая 2009 г. N 572-О-О и от 7 декабря 2010 г. N 1620-О-О.
*(9) Вестник Конституционного Суда РФ. 2014. N 3.
*(10) См.: Сборник решений Конституционного Суда РФ, Верховного Суда РФ, ВАС РФ по вопросам деятельности ПФ РФ. 2004. ч. 2.
Актуальная версия заинтересовавшего Вас документа доступна только в коммерческой версии системы ГАРАНТ. Вы можете подать заявку на получение полного доступа к системе бесплатно на 3 дня.
Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.
Чаннов С.Е. Виновность как признак административного правонарушения
С.Е. Чаннов — заведующий кафедрой служебного и трудового права Поволжского института управления им. П.А. Столыпина — филиала РАНХиГС, доктор юридических наук, профессор
В статье признак виновность применительно к административному правонарушению. Автор анализирует различные формы вины, а также особенности установления виновности юридических лиц. При этом им выделяются определенные проблемы в этой сфере и указываются пути их решения в актах судебных органов.
Виновность как признак административного правонарушения
С.Е. Чаннов — заведующий кафедрой служебного и трудового права Поволжского института управления им. П.А. Столыпина — филиала РАНХиГС, доктор юридических наук, профессор