АПЕЛЛЯЦИОННАЯ ЖАЛОБА на определение Арбитражного суда Владимирской области от 17.06.2021
Постановлением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 27.05.2020 отменено определение Арбитражного суда Владимирской области от 08.07.2019 и постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 12.12.2019 по делу № А11-12285/2015 в части привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам должника СРО «Содействие» и Чиркова Николая Павловича. Обособленный спор направлен в отмененной части на новое рассмотрение в Арбитражный суд Владимирской области.
Определением Арбитражного суда Владимирской области от 17.06.2021 по делу № А11-12285/2015 заявление конкурсного управляющего кредитного потребительского кооператива «Финансовый ДомЪ» (г. Владимир) и председателя комитета кредиторов должника удовлетворено частично: с Ассоциации «Саморегулируемая организация «Национальное содружество кредитных кооперативов «Содействие» (г. Смоленск) взысканы денежные средства в размере 86 516 582 руб. 72 коп., с гражданина Чиркова Николая Павловича (г. Владимир) взысканы денежные средства в размере 79 129 973 руб. 96 коп., в остальной части в удовлетворении заявления отказано.
Указанное определение Арбитражного суда Владимирской области считаем незаконным и необоснованным в части привлечения СРО «НСКК «Содействие» к субсидиарной ответственности по обязательствам Кредитного потребительского кооператива «Финансовый ДомЪ» по нижеследующим основаниям.
Направляя спор в обособленной части на новое рассмотрение, Арбитражный суд Волго-Вятского округа констатировал, что:
- СРО, «не являясь контролирующим должника лицом», все же несет ответственность, «сходную по своей правовой конструкции с ответственностью контролирующих должника лиц».
- Ответственность СРО не может быть обеспечена в порядке, установленном ч. 2 ст. 35 Закона № 190-ФЗ, а размер этой ответственности «не связан с размером компенсационного фонда».
- Не определен момент, когда у СРО возникла обязанность обратиться в Банк России с ходатайством о назначении временной администрации кооператива. В свою очередь с этим связывается размер субсидиарной ответственности СРО, определяемый как размер требований, возникших после даты наступления обязанности СРО направить соответствующее ходатайство в Банк России до возбуждения дела о банкротстве кооператива.
Позиция Арбитражного суда Владимирской области основана на произвольно выбранном приоритете Закона № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» над нормами законов № 190-ФЗ «О кредитной кооперации», № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях», регламентирующих порядок осуществления деятельности СРО.
Это нарушило принцип применения законодательства в системной взаимосвязи, установленный ст.3 ГК РФ, и подтвержденный руководящими разъяснениями п.1 Постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений разд.1 части первой Гражданского Кодекса Российской Федерации».
Следуя общеконституционному принципу, подтвержденному в определении Конституционного Суда РФ от 05.11.1999 N 182-О: «Ни один федеральный закон в силу ст. 76 Конституции Российской Федерации не обладает по отношению к другому федеральному закону большей юридической силой», суду первой инстанции при новом рассмотрении обособленного спора необходимо было основываться на паритете законов, а не приоритете Закона № 127-ФЗ по отношению к иному законодательству и нормативным актам Банка России. Это помогло бы правильно разрешить следующие коллизии, выявившиеся на предшествующих стадиях судебного разбирательства:
1. О признании СРО, пусть и «не контролирующим должника лицом», но несущим субсидиарную ответственность по обязательства должника, «сходную по своей правовой конструкции с ответственностью контролирующих должника лиц».
1.1. Как определено п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 г. № 53 «О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве», «необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника лиц, является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия». Из этого проистекает обязанность контролирующего должника лиц действовать в его интересах разумно и добросовестно и нести ответственность за причиненные ему убытки, как это установлено п. 3 ст. 53.1 ГК РФ.
Круг полномочий, которые СРО «Содействие» осуществляет в отношении кооператива, равно как и других своих членов, определен ст. 9, 10 Закона № 353-ФЗ «О саморегулируемых организациях»[1], п. 3 ст. 35, п.2 ст. 36 Закона № 190-ФЗ «О кредитной кооперации». Никакое из этих полномочий не предусматривало право СРО давать кооперативу «обязательные для исполнения указания». Влияние СРО на деятельность кооператива ограничено регулярным осуществлением контроля и, при наличии оснований, применением дисциплинарных мер.
С другой стороны, п.3 ст. 189.6 Закона № 127-ФЗ, устанавливает только основания возникновения субсидиарной ответственности СРО, в связи с не направлением в Банк России ходатайства о введении временной администрации кооператива. При этом норма п. 12 ст. 142, определяющая порядок привлечения к такой ответственности, утратила силу, а о схожести ее «правой конструкции с ответственностью контролирующих должника лиц», законодатель умалчивает.
Очевиден дисбаланс между детальными нормами законов № 353-ФЗ, № 190-ФЗ, определяющими круг полномочий и базу ответственности СРО и нормами закона о банкротстве, где только обозначено условие о субсидиарной ответственности СРО.
1.2. Наряду с контролем, СРО, в соответствии с ч. 7 Закона № 353-ФЗ, регулярно обеспечивала открытый доступ к информации о деятельности кооператива, публикуя документы по результатам контроля на своем официальном сайте.
Все действия СРО были направлены на обеспечение информацией контролирующих кооператив лиц необходимой для оценки ситуации и принятия разумных управленческих решений. Но при этом сама СРО, не участвуя в силу закона в управлении кооперативом, не могла принимать такие решения и не может нести ответственность за управленческие действия (бездействие) контролирующих кооператив лиц.
Определяя основания возникновения субсидиарной ответственности СРО, сходной с ответственностью контролирующих должника лиц, суд оставил без внимания бездействие органов кооператива, в том числе общих собраний пайщиков, которые являются непосредственно контролирующими кооператив в силу следующих установленных законодательством положений:
- Пункт 4 ч.3, ст. 3, п. 3,4 ст. 13 Закона № 190-ФЗ, устанавливает принцип «самоуправления кредитного кооператива, обеспечиваемого участием . пайщиков в управлении кредитным кооперативом» и право пайщиков участвовать в управлении кооперативом.
- Ст. 123.3 ГК РФ, пункт 8 ч.3, ст. 3, п. 2,3 ч.2 ст. 13 Закона № 190-ФЗ устанавливает принцип солидарного несения . пайщиками субсидиарной ответственности по его обязательствам. » и порядок исполнения такой ответственности.
СРО действительно, начиная с четвертого квартала 2011 года, делала выводы о нестабильном финансовом положении последнего, не налаженной системе профилактики рисков, об отсутствии возможности исполнения обязательств по привлеченным средствам, высокой динамике роста убытков, о низких показателях платежеспособности, не проведении ежегодного аудита финансовой деятельности должника.
Все эти публикуемые в открытом доступе выводы были адресованы и руководителям и пайщикам кооператива, информировали их о наличии негативных тенденций и необходимости принятия управленческих решений, а для вновь вступающих пайщиков — обоснованные решения о целесообразности вступления в кооператив и передаче личных сбережений.
Поэтому фиксирование и публикация СРО сведений о нарастающих убытках кооператива, отраженных в бухгалтерских балансах за 2012–2015 годы, не создает оснований для применения мер по предупреждению банкротства, предусмотренных п.1 ст. 183.2 Закона № 127-ФЗ, не влечет соответствующей обязанности СРО. Но такая информация создает предусмотренную Законом № 190-ФЗ обязанность органов и пайщиков кооператива принять меры по восстановлению его платежеспособности и, как следствие, предупреждению банкротства.
При каждом утверждении годового баланса, раскрывающем информацию об испытываемых кооперативом убытках, общее собрание пайщиков кооператива в соответствии с п. 9 ч. 3 ст. 1, п. 8 ч. 3 ст. 3, п. 2,3 ч.2 ст. 13, п.2 ч.3 ст. 26 Закона № 190-ФЗ, должно было принять решение о покрытии убытков путем внесения пайщиками дополнительных взносов. Но эта обязанность систематически не исполнялась кооперативом. СРО не вправе ни инициировать созыв общего собрания, ни обязывать пайщиков солидарно исполнить субсидиарную ответственность по погашению убытков и предупреждению банкротства принадлежащего пайщикам кооператива.
Владея информацией о неустойчивом финансовом положении, руководители кооператива пренебрегли установленным ч. 4 ст. 26 Закона № 190-ФЗ, правом вновь вступающих пайщиков знакомить с бухгалтерской (финансовой) отчетностью с тем, чтобы они могли осознанно оценить риски участия в кооперативе и передачи своих личных сбережений. В свою очередь сами пайщики, вступая в кооператив и передавая свои личные сбережения, не пользовались этим правом и не знакомились с выводами СРО по результатам контроля деятельности кооператива, регулярно публикуемым на ее официальном сайте.
Непроведение ежегодного аудита является нарушением ч.2 ст. 28 Закона № 190-ФЗ, п.4 ч.1 ст. 5 Закона № 307-ФЗ «Об аудиторской деятельности» и не создает самостоятельное основание для применения мер по предупреждению банкротства.
В ситуации, когда СРО, систематически исполняла все предписанные законом функции, а контролирующие кооператив лица, включая его пайщиков, также систематически уклонялись от исполнения обязанностей по поддержанию платежеспособности кооператива и предупреждению его банкротства, очевидна несимметричность и несправедливость вменяемой СРО ответственности.
Таким образом, судом не было рассмотрено утверждение заявителей, что ненаправление ходатайства о временной администрации кооператива причинило вред имущественным интересам пайщиков[2], в системной взаимосвязи с иным законодательством, устанавливающим самостоятельные обязанности пайщиков кредитного кооператива обеспечивать свои имущественные права и солидарно нести субсидиарную ответственность за неисполнение этих обязательств.
2. Об отказе СРО в установленной Законом № 190-ФЗ возможности исполнить ответственность за счет средств компенсационного фонда.
В силу абз.2 п.3 ст. 123.8 ГК РФ, п. 4 ст. 7 Закона № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях», «Ассоциация не отвечает по обязательствам своих членов, если иное не предусмотрено законом». Такое исключение для СРО, созданной в форме ассоциации, предусмотрено, с одной стороны, ст. 39, 40 Закона № 190-ФЗ, устанавливающих обязанность СРО обеспечить имущественную ответственность участвующих в СРО кредитных кооперативов перед их пайщиками, а с другой, общей и никак не конкретизированной нормой п.3 ст. 189.6 Закона № 127-ФЗ.
Законом № 190-ФЗ детализированы условия наступления и исполнения такой ответственности:
- Ответственность СРО обеспечивается средствами компенсационного фонда, формируемого членами СРО — ч.2 ст. 39 Закона № 190-ФЗ.
- Ответственность исполняется при недостаточности собственного имущества члена СРО для выполнения его обязательств перед своими пайщиками — обстоятельство доказано решением Суда, признавшего должника банкротом.
- Предельный размер ответственности перед пайщиками каждого участвующего в СРО кредитного кооператива ограничивается 5% средств компенсационного фонда на дату принятия решения о компенсационной выплате в счет исполнения ответственности — ч.8 ст. 40 Закона № 190-ФЗ.
Вывод суда о том, что ответственность, предусмотренная в пункте 3 статьи 189.6 Закона о банкротстве за ненаправление СРО в контрольный орган ходатайства о назначении временной администрации, является самостоятельным видом ответственности, не имеющим ничего общего с субсидиарной ответственностью, которую она несет на основании иного законодательства, игнорирует, что в обоих случаях субъектный состав причинителей вреда и получателей возмещения ограничен пайщиками кооператива:
- Состав кредиторов, перед которым СРО несет ответственность, сформирован пайщиками — сберегателями, для исполнения обязательств перед которыми не достает собственного имущества кооператива.
- Конкурсная масса в основном состоит из непогашенной кооперативу задолженности по предоставленным им займам пайщикам.
«Иные кредиторы» требования к СРО не заявляют, следовательно, нет оснований для применения «иного законодательства для определения механизмов исполнения СРО субсидиарной ответственности, отвергая при этом нормы ст. 39 Закона № 190-ФЗ, определяющие ресурс, пределы и порядок исполнения СРО имущественной ответственности по неисполненным участвующими в СРО кредитными кооперативами обязательств по личным сбережениям пайщиков.
Отказывая СРО в праве нести ответственность по обязательствам своего члена в режиме, установленном т.н. «иным» законодательством, суды не учли, что СРО, являясь некоммерческой организаций, обеспечивающей свою деятельность за счет членских взносов, фактически не располагает другими ресурсами исполнения ответственности. Отказ в исполнении ответственности СРО за счет средств компенсационного фонда, как это предусмотрено ст. 39 Закона № 190-ФЗ, ставит под угрозу существования самой СРО, как института саморегулирования, нарушает права и законные интересы других участвующих в СРО кредитных кооперативов, следовательно, и интересы их пайщиков.
Решение, исключающее компенсационный фонд, как единственный источник исполнения СРО субсидиарной ответственности, и обязывающее СРО, не располагающую иными материальными возможностями исполнить такую ответственность «на основании иного законодательства», противоречит принципу законности, обоснованности и исполнимости судебного решения, установленного п.2 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2003 г. № 23 «О судебном решении».
Изложенная позиция нашла свое подтверждение и в определении Арбитражного суда Ставропольского края от 20.05.2019 по делу № А63-3297/2019, оставленным в силе постановлением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2019 и постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 02.10.2019.
Такую же позицию выразил и Центральный Банк Российской Федерации.
3. При установлении момента, когда у СРО возникли основания для направления ходатайства о введении временной администрации кооператива судом не было принято во внимание следующее:
- Пункт 5 ст. 189.3 Закона № 127-ФЗ устанавливает, что ходатайство о назначении временной администрации кредитного кооператива, дающего основания для применения мер по предупреждению банкротства, подаются саморегулируемой организацией «в порядке, установленном контрольным органом». Такой порядок был впервые установлен Указанием Банка России от 12.01.2015 г. № 3531-У, вступившим в силу 23.03.2015 г.
Письмом Главного управления рынка микрофинансирования и методологии финансовой доступности Банка России, от 06.03.2015 г. № 56-3-8/338 отклонено поданное СРО ходатайство о назначении временной администрации иного кооператива. Отклоняя это ходатайство ГУ РМ и МФД, разъяснило, что порядок назначения временной администрации кооператива по ходатайству СРО, еще не вступил в силу. Одновременно было рекомендовано по вступлении в силу такого порядка, наряду с направлением в Банк России ходатайства о назначении временной администрации, располагать планом восстановления платежеспособности и осуществлять контроль его исполнения.
Следовательно, до 23.03.2015 г. СРО не располагала возможностью направить в Банк России ходатайство о назначении временной администрации кооператива, что подтвердил в судебном заседании и представитель Банка России
Вместе с тем, в обжалуемом определении Арбитражного суда Владимирской области утверждается, что «довод СРО об отсутствии вины в указанном нарушении, поскольку контрольным органом, функции которого по состоянию на 03.02.2014 выполнял Банк России, не был разработан порядок направления указанного ходатайства о назначении временной администрации, суд считает несостоятельным. При наличии в Законе о банкротстве прямой нормы, обязывающей СРО направить в контрольный орган ходатайство о назначении временной администрации Кооператива, СРО обязана была направить данное ходатайство и в отсутствие утвержденного контрольным органом порядка».
Таким образом, Закон прямо предписывал обязанность СРО подать ходатайство, но «в порядке, установленном контрольным органом». Такого порядка до 23.03.2015 не существовало и суд первой инстанции ошибочно трактует Закон.
- Абз. 3 п. п. 1.3 Указания № 3531-У Банка России предусмотрено, что ходатайство должно содержать сведения, предусмотренные п. 1 ст. 189.2 Закона № 127-ФЗ – «о неоднократном нарушении финансовых нормативов в течение 12 месяцев с даты выявления первого такого нарушения».
Банк России давал следующие разъяснения, определяющие понятие «неоднократности»:
- Письмом Главного управления рынка микрофинансирования и методологии финансовой доступности Банка России, от 09.03.2017 г. № 56-2-3/400 со ссылкой на п. 27 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2016 N 64 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел, связанных с приостановлением деятельности или ликвидацией некоммерческих организаций, а также запретом деятельности общественных или религиозных объединений, не являющихся юридическими лицами», разъяснено, что «…не устранение ранее выявленного нарушения не образует неоднократности независимо от длительности такого не устранения».
- Позднее, такое же разъяснение было дано письмом ГУ Банка России по ЦФО от 28.08.2019 г. № Т-15-24-59/5151. В частности, Банком разъяснено, что «неустранение ранее выявленного нарушения не образует неоднократности, независимо от длительности такого неустранения», а «повторное нарушение ФН, выявленное в период действия выданного предписания (предупреждения, представления и т.д.) об устранении такого нарушения, следует считать длящимся». И «только при выявлении повторного нарушения после истечения срока исполнения предписания, такое нарушение будет считаться неоднократным». В частности, один из примеров «неоднократности» квалифицируется Банком России, если «в деятельности КПК было выявлено и зафиксировано нарушение 1 (одного) ФН, затем данное нарушение устранено; вместе с тем, в течение двенадцати месяцев с даты выявления и фиксации первого нарушения данного ФН, выявлено и зафиксировано повторное его несоблюдение».
- Аналогичный порядок определения неоднократности[3] дан в п. 3.2 разработанных Департаментом микрофинансового рынка Банка России и доведенными до СРО письмом от 10.04.2020 г. № 44-3-3/798 «Информационными материалами для СРО кредитных кооперативов по вопросам применения ер по предупреждению банкротства КПК».
Следуя данным определениям неоднократности, СРО проведен ретроспективный анализ последовательности установленных фактов несоблюдения кооперативом финансового норматива ФН1:
- Актом о результатах камеральной проверки от 26.01.2013 г. было зафиксировано нарушение финансового норматива ФН1 (2,33%) по состоянию на 30.09.2012 г. При этом в п. 2.2. кооперативу было указано на некорректность заполнения показателей отчетности, в т.ч. в отражении исходных данных для расчета норматива резервирования. В дальнейшем, недостаточность резервного фонда, свидетельствующая о несоблюдении кооперативом финансового норматива ФН1, фиксировалась ежеквартально вплоть до 2 кв. 2014 г.
- Период неоднократного нарушения финансового норматива ФН1 с 30.09.2012 по 30.06.2014 г. был прерван 30.09.2014, когда кооператив исполнил норматив ФН1 в нормируемом значении 4.95%.
- Несоблюдение финансового норматива ФН1 возобновилось с 31.12.2014 г. и от этой даты СРО был возобновлен отсчет установленного законом 12 месячного периода неоднократности. В последующем, нарушения финансового норматива ФН1 фиксировались СРО по состоянию на 31.03, 30.06, 30.09 2015 г. Но до истечения 12 месячного периода нарушения норматива ФН1, 29.12.2015 решением правления (Протокол № 15) Кооператив был исключен из СРО. Неоднократность не соблюдения финансового норматива в течение 12 месяцев не подтверждена, и у СРО не возникли основания для направления в Банк России ходатайства о назначении временной администрации кооператива.
c)СРО не могла направить ходатайство о введении временной администрации кооператива, не располагая разработанным кооперативом планом восстановления своей платежеспособности.
- Абз. 4 Указания № Банка России № 3531-У предусмотрено, что ходатайство должно содержать «предложение о возможном сроке действия временной администрации». Не располагая планом восстановления платежеспособности, содержащим расчетный срок его реализации, СРО не в состоянии составить обоснованное предложение о сроке действия временной администрации.
- Пункт 1 ст. 189.2 закона № 127-ФЗ определяет дополнительные основания для применения мер по предупреждению банкротства кооператива, которые должны применяться во взаимосвязи с общими основаниями и порядком применения мер по предупреждению банкротства, установленным ст. 183.2 Закона № 127-ФЗ:
- В соответствии с п. 2 ст. 189.2 при возникновении таких оснований, кооператив был обязан в 15-дневныйй срок разработать и направить в СРО план восстановления своей платежеспособности. Эта обязанность не была исполнена кооперативом.
- Неисполнение плана восстановления платежеспособности является одним из оснований для назначения Банком России временной администрации, предусмотренной п. 3, ст. 183.5.
- Без оценки перспектив реализации плана восстановления платежеспособности, решение Банка России не может быть мотивированным, как это предусмотрено абз.2, п.1, ст. 189.3 Закона № 127-ФЗ.
Поэтому в отсутствие плана восстановления платежеспособности ходатайство СРО о назначении временной администрации, поданное с нарушением установленной законом процедуры носило бы формальный характер, было бы отклонено Банком России и не помогло бы предупредить банкротство кооператива.
Опыт впоследствии направленных и отклоненных Банком России ходатайств о назначении временной администрации кредитных кооператива в связи отсутствием срока действия временной администрации, планов восстановления платежеспособности, доказывает, что эти документы и сведения являются существенными для правильного определения политики действия временной администрации в целях восстановления платежеспособности кооператива.
Указанное опровергает довод заявления, что СРО не направляла ходатайство о назначении временной администрации «по надуманным предлогам». СРО не имела оснований направить в Банк России ходатайство о назначении временной администрации, поскольку:
a) В течение основного периода нарушения кооперативом финансового норматива ФН1, Банком России не был принят порядок назначения временной администрации. Как следует из письма Банка России от 06.03.2015 № 56-3-8/338, «назначение временной администрации кредитного кооператива по ходатайству саморегулируемой организации кредитных кооперативов будет осуществляться после вступления в силу разработанных порядков».
b) Указание Банка России от 12.01.2015 N 3531-У «О временной администрации кредитного потребительского кооператива» вступило в силу 23.03.2015 г. После даты вступления в силу указания № 3531-У, по разъяснениям Банка России, допущенные кооперативом нарушения финансового норматива ФН 1, носили «длящийся», но не «неоднократный» характер[4], и не соответствовали признаку п.п.1 п.1 ст. 189.2 Закона № 127-ФЗ.
с) В течение всего периода нарушения финансового норматива ФН1, кооператив, в нарушение п.2 ст. 183.1 Закона № 127-ФЗ не составлял и не представлял в СРО план восстановления своей платежеспособности, без чего СРО не могла исполнить условие п. 13 Указания № 3531-У, включив в ходатайство предложение о возможном сроке действия временной администрации.
4. Заявители необоснованно обвиняют СРО, что при выявлении признаков банкротства кооператива, она не обратилась с ходатайством о назначении временной администрации в контролирующий орган. В результате с сентября 2014 по сентябрь 2015 кооператив с нарушениями привлекал личные сбережения пайщиков, что усугубило ситуацию и причинило вред имущественным интересам кредиторов должника.
Указанные доводы противоречивы и не обоснованы:
4.1. Доказательство признака банкротств было получено СРО только 10 сентября 2015 г. из поступивших в СРО жалобы пайщицы С.Н. Вергачевой о неисполнении обязательств по возврату переданных ею личных сбережений в сумме 1056377 руб. Сама по себе жалоба пайщицы С.В. Вергачевой не является безусловным доказательством утраты кооперативом платежеспособности. Поэтому для выяснения обстоятельств, изложенных в жалобе С.Н. Вергачевой, приказом № 37 от 14.09.2015 г. СРО была назначена внеплановая проверка кооператива. Проверка не была проведена в связи с не предоставлением кооперативом истребуемых документов. В письме от 23.09.2015 № 4329 директор кооператива Н.П. Чирков подтвердил, что по состоянию на 21.09.2015 г. кооператив несет неисполненные обязательства перед 17 пайщиками на сумму 15,5 млн. руб. Тем самым был подтвержден признак банкротства, доказывающий неплатежеспособность кооператива. Как определено п. 2 ст. 183.2 Закона № 127-ФЗ, наличие признака банкротства исключает возможность составления плана восстановления платежеспособности и назначения временной администрации.
Поэтому, на основании п. 1 Указания Банка России от 29.12.2014 N 3520-У «О порядке подачи Банком России заявления о признании кредитного потребительского кооператива банкротом» по ходатайству саморегулируемой организации кредитных потребительских кооперативов», СРО было направлено ходатайство от 08.12.2015 № 1751 Владимирскому отделению ГУ Банка России по ЦФО о подаче заявления в арбитражный суд о признании кооператива банкротом.
4.2. Как следует из материалов отчетности кооператива, подтвержденных актами ежеквартального мониторинга СРО, кооператив обеспечил следующие показатели оборота личных сбережений пайщиков:
- В четвертом квартале 2014 г. было привлечено личных сбережений по 46 договорам на сумму 141, 15 млн. руб. и исполнено обязательств по возврату ранее привлеченных сбережений по 197 договорам на сумму 133,3 млн. руб.
- В первом квартале 2015 г. было привлечено личных сбережений по 58 договорам на сумму 34,5 млн. руб. и исполнено обязательств по возврату ранее привлеченных сбережений по 47 договорам на сумму 35,99 млн. руб.
- Во втором квартале 2015 г. было привлечено личных сбережений по 64 договорам на сумму 45,63 млн. руб. и исполнено обязательств по возврату ранее привлеченных сбережений по 93 договорам на сумму 67,4 млн. руб.
- В третьем квартале 2015 г. было привлечено личных сбережений по 270 договорам на сумму 88,6 млн. руб. и исполнено обязательств по возврату ранее привлеченных сбережений по 135 договорам на сумму 97 млн. руб.
Всего с сентября 2014 по сентябрь 2015 кооператив привлек личные сбережения пайщиков на сумму 309,88 млн. руб. и возвратил сбережения по ранее заключенным договорам на сумму 333,39 млн. руб. Анализ оборота портфеля сбережений за этот период показывает, что объем погашения превысил объем вновь привлеченных средств на сумму 23,59 млн. руб., что подтверждает наличие у кооператива достаточных средств для своевременного исполнения обязательств по личным сбережениям. В свою очередь это свидетельствует об отсутствии основания для применения мер по предупреждению банкротства, предусмотренного пп.3 п.1 ст. 183.2 Закона № 127-ФЗ и отсутствие обязанности СРО для направления в Банк России ходатайства о назначении временной администрации кооператива по этому основанию.
Применительно к оценке действий руководителя кооператива, суд кассационной инстанции при рассмотрении настоящего дела сделал вывод, что сами по себе кратковременные и устранимые, в том числе своевременными эффективными действиями руководителя затруднения, не могут рассматриваться как безусловное доказательство возникновения необходимости обращения последнего в суд с заявлением о банкротстве.
Однако те же обстоятельства не были приняты во внимание при оценке действий СРО судом первой инстанции.
4.3. По своему экономическому смыслу финансовый норматив ФН 1 определяет только 5% долю от привлеченных кооперативом личных сбережений, которая должна быть выведена из оборота фонда финансовой взаимопомощи и храниться на банковских счетах или в кассе с тем, чтобы компенсировать текущие убытки кооператива, «понесенные им в течение года», как это предусмотрено ч.3 ст. 26 Закона № 190-З.
Как следует из отчетности кооператива за период с сентября 2014 по сентябрь 2015:
- По состоянию на 30.09.2014 кооператив обслуживал портфель сбережений в сумме 115,199 млн. руб., сформировав при этом резервный фонд в сумме 5,707 млн. руб. Нормируемая величина резервного фонда в размере 5% от суммы привлеченных сбережений для соблюдения числового значения финансового норматива ФН1, установленного приказом Минфина от 07.05.2013 г. № 51н[5].в соответствии с п.1, ч.4 ст. 6 Закона № 190-ФЗ, должна составлять 5,7 млн. руб. Резервный фонд сформирован кооперативом в нормируемом значении. Финансовый норматив ФН1 соблюден.
- На 31.12.204 кооператив обслуживал личные сбережения пайщиков в сумме 114,66 млн. руб. Резервный фонд в сумме 2,58 млн. руб. составил 2,58% от портфеля сбережений. Финансовый норматив ФН1 не соблюден. Резервный фонд недоформирован на 5,73-2,58=3,15 млн. руб. или 2,7% от суммы сбережений.
- На 31.03.2015. кооператив обслуживал личные сбережения пайщиков в сумме 113,15 млн. руб. Резервный фонд в сумме 2,58 млн. руб. составил 2,28% от портфеля сбережений. Финансовый норматив ФН1 не соблюден. Резервный фонд недоформирован на 5,65-2,58=3,08 млн. руб. или 2,7% от суммы сбережений.
- На 30.06.2015 кооператив обслуживал личные сбережения пайщиков в сумме 112,29 млн. руб. Резервный фонд в сумме 2,58 млн. руб. составил 2,3% от портфеля сбережений. Финансовый норматив ФН1 не соблюден. Резервный фонд недоформирован на 5,61-2,58=3,03 млн. руб. или 2,7% от суммы сбережений
- На 30.09.2015 кооператив обслуживал личные сбережения пайщиков в сумме 105,87 млн. руб. Резервный фонд в сумме 2,58 млн. руб. составил 2,44% от портфеля сбережений. Финансовый норматив ФН1 не соблюден. Резервный фонд недоформирован на 5,29-2,58=2,71 млн. руб. или 2,56% от суммы сбережений
Несоблюдение финансового норматива ФН1, обусловленное дефицитом сформированного кооперативом резерва в сумме 2,7-3,15 млн. руб., несопоставимо и никак не могло привести к понесенным кооперативом убыткам в размере 86 516 582 руб. 72 коп.
Это очевидно противоречит установленному п.5 ст. 393 ГК РФ принципу справедливости и соразмерности ответственности СРО.
В постановлении КС РФ от 13.12.2016 № 28-П, установлено, что «конституционными требованиями справедливости и соразмерности предопределяется дифференциация публично-правовой ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, обусловливающих индивидуализацию при применении тех или иных мер государственного принуждения; соответственно… и административно-правовые санкции, устанавливаемые в целях защиты конституционно значимых ценностей, должны определяться исходя из требования адекватности порождаемых ими последствий (в том числе для лица, в отношении которого они применяются) тому вреду, который причинен в результате противоправного деяния, с тем чтобы обеспечивались соразмерность мер … административного наказания совершенному правонарушению, а также баланс основных прав индивида и общего интереса, состоящего в защите личности, общества и государства от противоправных посягательств».
Приведенные правовые позиции, сформулированные Конституционным Судом Российской Федерации в отношении публично-правовой ответственности, применимы и к регулированию гражданско-правовой ответственности в той мере, в какой устанавливаемые законодателем штрафные по своему характеру санкции выполняют и публичную функцию превенции».
При таких обстоятельствах возложение на СРО субсидиарной ответственности в полном размере, очевидно неадекватны совершенному нарушению, нарушает баланс прав одного из бывших его членов и более пятиста действующих кооперативов, состоящих в СРО, и практически парализует деятельность СРО, направленную на обеспечение общественно значимых интересов.
Резюмируя вышеизложенное:
- Арбитражный суд Владимирской области привлек СРО «НСКК «Содействие» к субсидиарной ответственности по обязательствам КПК «Финансовый ДомЪ» на основании п.3 ст. 189.6 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 № 127-ФЗ (далее – Закон о банкротстве).
Указанная норма предусматривает привлечение СРО к ответственности в порядке установленном пунктом 12 статьи 142 настоящего Федерального закона. Однако, п. 12 ст. 142 Закона о банкротстве утратил силу (Федеральный закон от 02.07.2013 N 189-ФЗ).
Очевидно, что СРО не может быть привлечена к ответственности в отсутствие установленного законом порядка исполнения такой ответственности. В данном случае арбитражный суд произвольно, вопреки требованиям закона, привлек СРО к ответственности.
2. Арбитражным судом Владимирской области ошибочно установлен момент возникновения основания для обращения СРО в Банк России о назначении временной администрации (03.02.2014).
Так, пункт 5 ст. 189.3 Закона № 127-ФЗ устанавливает, что ходатайство о назначении временной администрации кредитного кооператива, дающего основания для применения мер по предупреждению банкротства, подаются саморегулируемой организацией «в порядке, установленном контрольным органом». Такой порядок был впервые установлен Указанием Банка России от 12.01.2015 г. № 3531-У, вступившим в силу 23.03.2015 г.
Соответственно, вопреки выводу суда, до 23.03.2015 у СРО отсутствовала возможность обратиться в Банк России с ходатайством о назначении временной администрации кооператива.
3. У СРО «НСКК «Содействие» не было оснований для направления ходатайства в Банк России о назначении временной администрации кооператива.
П.3 ст. 189.6 Закона о банкротстве увязывает основания возникновения субсидиарной ответственности СРО с ненаправлением в Банк России ходатайства о введении временной администрации кредитного кооператива. В свою очередь, п. 5 ст. 189.6 Закона о банкротстве устанавливает такую обязанность при выявлении СРО основных и дополнительных оснований для применения мер по предупреждению банкротства, указанных в п. 1 ст. 183.2 и п. 1 ст. 189.2.
Суд определил в качестве такого основания несоблюдение финансового норматива резервирования ФН1. При этом арбитражный суд произвольно увеличил период нарушения ФН1 в интервале 2011-2015 годов и определил, «динамику увеличения» этого нарушения. Такой вывод суда безоснователен:
- СРО не могла фиксировать нарушение финансового норматива ФН1 в период с 2011 по 2012 г., поскольку тогда не действовал режим контроля этого показателя.
- Как установлено п.1.1 Указания Банка России № 3916-У «О числовых значениях и порядке расчета финансовых нормативов кредитных потребительских кооперативов», финансовый норматив ФН1 рассчитывается в фиксированной 5% доле от основной суммы долга по привлеченным кооперативом средствам пайщиков. Этот норматив статичен, поэтому «повышательная динамика» его нарушения невозможна.
- Пп.1 п.1 ст. 189.2 Закона о банкростве определяет в качестве дополнительного основания для применения мер по предупреждению банкротства «неоднократное нарушение финансовых нормативов…. в течение двенадцати месяцев со дня выявления первого такого нарушения. Как отражено в исследованных судом актах проверок кооператива, нарушение финансового норматива ФН 1 не фиксировалось СРО в течение 12 месяцев подряд.
Фактически, неустраненное нарушение финансового норматива ФН1 – и это следует из представленных суду документов, было зафиксировано СРО за период с декабря 2014 г. по сентябрь 2015 г., т.е. за 9, но не 12 мес.
- Пп.1 п.1 ст. 189.2 Закона № 127-ФЗ квалифицирует неоднократность нарушения финансовых нормативов, но не одного норматива ФН1. Нарушения кооперативом иных из установленных законом № 190-ФЗ восьми финансовых нормативов проверками СРО не устанавливались.
- как следует из разъяснений, данных письмом Главного управления рынка микрофинансирования и методологии финансовой доступности Банка России от 09.03.2017 № 56-2-3/400[6], само по себе нарушение финансового норматива не создает неоднократности. Определенный законом двенадцатимесячный срок следует исчислять от даты вынесения СРО первого предписания об устранении такого нарушения. Такое предписание было вынесено кооперативу 22.05.2015, а 29.12.2015 кооператив был уже исключен из СРО.
4. Кооператив не исполнил обязанность, предусмотренную п. 2 ст. 183.2 Закона о банкротстве, не разработал и не направил в СРО план восстановления своей платежеспособности.
Как установлено п. 2 ст. 189.2 Закона о банкротстве, при возникновении оснований для применения мер по предупреждению банкротства, кооператив должен разработать и направить в СРО план восстановления своей платежеспособности. СРО должна приложить такой план к направляемому в Банк России ходатайству о назначении временной администрации кооператива, как это предусмотрено п. 4.1, 4.4 Указания Банка России № 3531-У. Наличие плана восстановления платежеспособности обеспечивает мотивированность решения Банка России о назначении временной администрации, как это установлено абз.2, п.1, ст. 189.3 Закона о банкротстве.
План восстановления платежеспособности кооперативом не разрабатывался и не был представлен в СРО. Это также подтверждает отсутствие оснований для направления в Банк России ходатайства о назначении временной администрации кооператива.
5. Факт испытываемых кооперативом убытков был безосновательно определен арбитражным судом как основание для применения мер по предупреждению банкротства.
Наряду со ссылкой арбитражного суда на нарушение финансового норматива ФН1, он ссылается на неоднократно фиксируемые СРО убытки.
В актах проверки СРО неоднократно фиксировался факт превышения доходов над расходами и угроза возникновения убытков. Однако само по себе это никак не связано с основаниями для применения мер по предупреждению банкротства или с признаками банкротства кредитного кооператива. СРО акцентировала это обстоятельство, с тем, что текущие убытки, не покрытые в течение года, должны были быть погашены пайщиками кооператива путем внесения дополнительных взносов, как это предусмотрено ст. 123.3 ГК РФ и ч. 3, ст. 26 Закона № 190-ФЗ. Таким образом, сведения об испытываемых кооперативом убытках, содержащиеся в регулярно публикуемых актах проверок СРО, предупреждали пайщиков кооператива о возможном наступлении их солидарной ответственности в пределах невнесенной части дополнительного взноса каждого из пайщиков.
Суд безосновательно оценил данные об испытываемых кооперативом текущих убытках как, создающие основания для применения мер по предупреждению банкротства. Такое основание не предусмотрено ни п.1 ст. 183.2, п.1 ст. 189.2 Закона о банкротстве.
6. СРО «НСКК «Содействие» может нести ответственность по обязательствам пайщиков кооператива, являющегося его членом лишь в пределах средств своего компенсационного фонда.
При этом как установлено ч. 8 ст. 40 Закона № 190-ФЗ, компенсационная выплата в отношении одного члена СРО не может превышать 5% от размера компенсационного фонда. В противном же случае были бы нарушены права и законные интересы других членов СРО, а значит и пайщиков других кооперативов.
Эти доводы были изложены в отзыве на заявление конкурсного управляющего Кредитного потребительского кооператива «Финансовый ДомЪ», но отвергнуты судом.
Так, суд указал, что возникновение ответственности кооператива перед пайщиками в виде осуществления компенсационных выплат и возникновение ответственности СРО по 45 обязательствам Кооператива перед кредиторами имеют разную гражданско-правовую природу.
Вывод суда о том, что ответственность, предусмотренная в пункте 3 статьи 189.6 Закона о банкротстве за ненаправление СРО в контрольный орган ходатайства о назначении временной администрации, является самостоятельным видом ответственности, не имеющим ничего общего с субсидиарной ответственностью, которую она несет на основании иного законодательства, игнорирует, что в обоих случаях субъектный состав причинителей вреда и получателей возмещения ограничен пайщиками кооператива:
- Состав кредиторов, перед которым СРО несет ответственность, сформирован пайщиками — сберегателями, для исполнения обязательств перед которыми не достает собственного имущества кооператива.
- Конкурсная масса в основном состоит из непогашенной кооперативу задолженности по предоставленным им займам пайщикам.
«Иные кредиторы» требования к СРО не заявляют, следовательно, нет оснований для применения «иного законодательства для определения механизмов исполнения СРО субсидиарной ответственности, отвергая при этом нормы ст. 39 Закона № 190-ФЗ, определяющие ресурс, пределы и порядок исполнения СРО имущественной ответственности по неисполненным участвующими в СРО кредитными кооперативами обязательств по личным сбережениям пайщиков.
Определение суда, исключающее компенсационный фонд, как единственный источник исполнения СРО субсидиарной ответственности, к тому же противоречит принципу законности, обоснованности и исполнимости судебного решения, установленного п.2 Постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2003 г. № 23 «О судебном решении».
7. Арбитражным судом Владимирской области не принята во внимание сложившаяся судебная практика по данной категории дел.
Так, определением Арбитражного суда Ставропольского края от 20.05.2019 по делу № А63-3297/2019, оставленным в силе постановлением Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 29.07.2019 и постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 02.10.2019 установлено, что СРО может отвечать по обязательствам лишь в пределах средств компенсационного фонда.
Такую же позицию выразил и регулятор — Центральный Банк Российской Федерации.
Таким образом, Арбитражный суд Владимирской области не применил закон, подлежащий применению (ответственность СРО обеспечивается средствами компенсационного фонда, формируемого членами СРО — ч.2 ст. 39 Закона № 190-ФЗ), неправильно истолковал закон (пункт 5 ст. 189.3 Закона № 127-ФЗ устанавливает, что ходатайство о назначении временной администрации кредитного кооператива, дающего основания для применения мер по предупреждению банкротства, подаются саморегулируемой организацией «в порядке, установленном контрольным органом». Такой порядок был впервые установлен Указанием Банка России от 12.01.2015 г. № 3531-У, вступившим в силу 23.03.2015 г. Суд же посчитал, что СРО надлежало обратиться с ходатайством ранее указанной даты).
При применении закона, подлежащего применению, и правильном толковании закона, судом был бы установлен иной срок наступления у СРО возможности обращения с ходатайством в Банк России о назначении временной администрации и в случае привлечения СРО к субсидиарной ответственности, она бы осуществлялась в пределах 5% средств компенсационного фонда.
При вышеизложенных обстоятельствах определение Арбитражного суда Владимирской области нельзя признать законным и обоснованным и оно подлежит отмене.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 188, 223, 260, п.1.ч.1 ст. 270, 272, ч. 3 ст. 288 АПК РФ,
ПРОШУ:
Определение Арбитражного суда Владимирской области от 17.06.2021 по делу № А11-12285/2015 в части привлечения СРО «НСКК «Содействие» к субсидиарной ответственности по обязательствам Кредитного потребительского кооператива «Финансовый ДомЪ» в виде взыскания денежных средств в размере 86 516 582 руб. 72 коп. отменить, приняв в данной части решение об отказе в удовлетворении требования о привлечении СРО «НСКК «Содействие» к субсидиарной ответственности.
Приложение:
- документы, подтверждающие направление копии настоящей апелляционной жалобы лицам, участвующим в деле;
- копия обжалуемого определения Арбитражного суда Владимирской области от 17.06.2021;
- платежное поручение об уплате госпошлины в размере 3 000 руб. 00 коп.;
- копия протокола № 3 от 12.02.2021 заседания Правления СРО НСКК «Содействие» о назначении врио директора.
Врио директора В.В. Ломовцева
sav [at] smolfinance.ru
[1] Регулирующего деятельность СРО в течение спорного периода
[2] которых истцы также, необоснованно утверждая приоритет закона № 127 ФЗ над нормами ст. 123.3 ГК РФ и Закона № 190-ФЗ именуют «кредиторами».
[3] С отсылкой к пункту 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28.06.2012№ 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей; Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27.12.2016 № 64 «О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении судами дел, связанных с приостановлением деятельности или ликвидацией некоммерческих организаций, а также запретом деятельности общественных или религиозных объединений, не являющихся юридическими лицами»
[4] В т.ч по определению п. 27 Постановления Пленума ВС № от 27.12.2016 г. № 64..