Один из экспертов "АГ" отметил, что некоторые уточнения в документе могут положительно повлиять на практику и позволить исключить преследование лиц при отсутствии общественной опасности по определенным составам преступлений.
25 декабря Пленум Верховного суда РФ принял постановление "О некоторых вопросах судебной практики по делам о преступлениях против конституционных прав и свобод человека и гражданина (ст. 137, 138, 1381, 139, 1441, 145, 1451 УК РФ).
Эксперты "АГ" подробно проанализировали разъяснения, предложенные Пленумом Верховного суда по вопросам, касающимся неприкосновенности частной жизни, жилища и трудовых прав граждан
Как уже писал "АГ", проект решения был рассмотрен 27 ноября и отправлен на доработку. Эксперты положительно оценили предложенный проект и выразили надежду, что правовые позиции Верховного суда будут способствовать решению наиболее острых вопросов правоприменения и улучшению ситуации с законностью и справедливостью российской судебной системы.
Дмитрий Кравченко, руководитель конституционной практики юридической фирмы "Аснис и партнеры", отметил, что принятое постановление соответствует проекту в целом. Учитывая это, некоторые уточнения, в том числе о незаконном обороте специальных технических устройств или невыплате заработной платы, могут оказать положительное влияние на практику и позволят исключить преследование по конкретным составам преступлений, перечисленным в документе, при отсутствии общественной угрозы.
Неприкосновенность частной жизни
В пункте 1 постановления Верховный суд обращает внимание судов на то, что в соответствии с частями 1 и 2 статьи 137 УК РФ уголовная ответственность наступает за сбор и распространение информации о частной жизни лица, составляющей личную или семейную тайну, без его согласия или законных оснований на получение, использование или предоставление такой информации.
Значительные изменения были внесены в пункт 2. В частности, в документе говорится, что при решении вопроса о наличии в действиях лица состава преступления, предусмотренного ч. 1 или ч. 2 ст. 137 УК РФ, суд должен определить, охватывался ли его умысел тем, что он скрыл информацию о частной жизни гражданина.
Верховный суд также разъяснил, что сбор или распространение такой информации в государственных, общественных или иных интересах, а также в случаях, когда информация о частной жизни гражданина ранее была предана гласности или обнародована самим гражданином или по его воле, не может повлечь уголовной ответственности.
В пункте 3 Пояснительной записки отмечается, что сбор информации о частной жизни заключается в умышленных действиях по ее получению любым способом: личное наблюдение, подслушивание, допрос других лиц, в том числе путем аудио-, видео- или фотозаписи, копирование документов, а также путем кражи или иного изъятия.
В пункте 4 подчеркивается, что при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьей 138 УК РФ, суды должны учитывать, что тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений считается нарушенной, если доступ к переписке, переговорам и сообщениям получен без законного разрешения и без согласия лица, тайну которого они составляют. Под "иными сообщениями" понимаются сообщения граждан, передаваемые через телекоммуникационные сети, факсы, мгновенные сообщения, передаваемые через Интернет, электронные письма и видеозвонки, а также сообщения, передаваемые другими средствами (пункт 5).
Дмитрий Дядькин ранее отмечал, что наибольшая сложность в квалификации таких действий заключается в том, что любой акт коммуникации представляет собой общение как минимум между двумя субъектами — отправителем и адресатом: "Возникает закономерный вопрос: как следует квалифицировать действия лица, нарушившего тайну переписки? В данном случае имеет место нарушение конституционных прав как адресата, так и отправителя. Это постановление справедливо даже в том случае, если сообщение содержало информацию, касающуюся только одного из участников переписки, поскольку сам факт сообщения составляет частную жизнь гражданина".
Александр Брестер также подчеркнул, что п. 4 ясно дает понять: вся переписка на телефонах — в любых программах для обмена сообщениями — защищена законом: "Для правоохранительных органов давно и остро стоит проблема получения информации о такой переписке без решения суда — либо самовольно, либо путем проверки. Используя предложенную интерпретацию, этого сделать нельзя. Ранее КС уклонялся от ответа на этот вопрос. Нет уверенности, что что-то изменится, но теперь есть на что ссылаться.
Часть 6 предусматривает, что по ст. 138 УК квалифицируются действия, нарушающие тайну переписки, телеграфной, почтовой, телеграфной и иных средств связи указанных лиц или неопределенного круга лиц, совершенные с прямым умыслом виновного, как действия, нарушающие тайну переписки, телеграфной, почтовой, телеграфной и иных средств связи указанных лиц или неопределенного круга лиц. Ответственность наступает независимо от того, составляет ли переданная информация личную или семейную тайну.
Следует отметить, что проектом документа предусматривалось, что ознакомление с фактом или содержанием переписки, разговоров и сообщений с согласия хотя бы одного из лиц, чью тайну они составляют, не образует состава преступления, а распространение информации после такого ознакомления без согласия этого лица влечет уголовную ответственность по статье 137 Уголовного кодекса. Однако он был исключен из окончательной формулировки постановления.
Эксперты "АГ" указали на нецелесообразность исключения данного пункта. "Иногда необходимо использовать переписку, записывать собственный разговор с другим человеком в целях защиты и т.д., но суды ссылаются на то, что без согласия другого человека (или без предупреждения о записи) такое использование незаконно". — Александр Брестер пояснил. Дмитрий Дядькин также считает исключение данного пункта крайне нежелательным, поскольку это приведет к правовой неопределенности в данном вопросе и, как следствие, к произвольному и необоснованному расширению оснований уголовной ответственности лиц.
Пункт 7 постановления предусматривает, что ответственность по части 1 статьи 138 УК РФ за незаконное изготовление, приобретение и (или) сбыт специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации, наступает в случае осуществления этой деятельности в нарушение закона без соответствующей лицензии и не в целях УВР.
Уточнено, что технические устройства (смартфоны, диктофоны, видеорегистраторы) могут считаться специальными техническими средствами только в том случае, если им намеренно приданы новые свойства и характеристики с целью тайного получения информации. В ряде таких случаев потребуется заключение специалиста или эксперта (пункт 8 документа).
Верховный суд разъяснил (п. 9), что простое участие в незаконной торговле специальными техническими средствами не может доказать вину лица в совершении преступления, предусмотренного статьей 138 § 1 Уголовного кодекса, если только в его намерения не входило приобретение и/или отчуждение таких технических средств (например, если лицо приобрело такое средство в интернет-магазине как бытовой прибор, добросовестно заблуждаясь относительно его реального назначения).
Также не могут быть квалифицированы по данной статье действия лица, которое приобрело устройство для негласного получения информации с намерением использовать его, например, для обеспечения личной безопасности, безопасности членов семьи, в том числе детей, а также для охраны имущества и выслеживания животных, и не намеревалось использовать его для нарушения конституционных прав граждан.
По мнению Дмитрия Кравченко, такая конкретизация свидетельствует о негативных явлениях в судебной практике, в том числе о частом проведении разбирательств при явном отсутствии общественной угрозы. "Точно так же многочисленные случаи с ручками с диктофоном, GPS-локаторами для скота и подобными бытовыми устройствами, к сожалению, показали неспособность следственной и судебной практики самостоятельно решать вопрос о явном отсутствии оснований для уголовной ответственности"," — он верит.
Незаконный оборот специальных технических устройств, предназначенных для получения секретной информации, является наиболее болезненным вопросом с точки зрения уголовного права и процесса, как отметил Брестер: "Верховный суд говорит очень простые вещи, которые должны быть понятны сотруднику правоохранительных органов: необходимо доказать намерение приобрести устройство для получения секретной информации и то, что лицо сознательно приобрело устройство с целью нарушения конституционных прав граждан". Исходя из добрых побуждений, все дела, связанные с осуждением лиц за приобретение очков для видеокамер или других технических устройств для личного пользования, должны рассматриваться на основании данной инструкции."
Право на неприкосновенность жилища
В пункте 10 решения обращается внимание судов на то, что статья 139 Уголовного кодекса предусматривает уголовную ответственность за вторжение в жилище, совершенное против воли жильца, при отсутствии предусмотренных законом оснований для ограничения этого конституционного права.
На основании статьи 139 Уголовного кодекса уголовной ответственности по данной статье подлежит незаконное проникновение в индивидуальное жилище вместе с жилыми и нежилыми помещениями (веранда, чердак, встроенный гараж), а также в жилище, независимо от его принадлежности, и в иные помещения или сооружения, не входящие в жилищный фонд, но предназначенные для временного проживания (квартиры, садовый домик).
ВС отметил (ст. 11 Постановления), что незаконное проникновение в помещения, строения, отделенные от индивидуального жилого дома (сарай, баня, гараж), если они не являются специально приспособленными, оборудованными для проживания и предназначенными для временного проживания (железнодорожное купе, каюта судна), не может быть квалифицировано по данной статье.
Кроме того, как указано в § 12, незаконное проникновение в жилище может происходить и без проникновения в жилище, но с использованием технических или иных средств для нарушения неприкосновенности жилища (например, для незаконной установки подслушивающего устройства или устройства видеонаблюдения).
В разделе 13 разъясняется, что уголовная ответственность за нарушение неприкосновенности жилища наступает в том случае, если виновный незаконно проник в жилище, осознавая, что действует против воли жильца; проникновение в жилище, совершенное путем обмана, квалифицируется по статье 139 Уголовного кодекса. Также уточняется, что действия лица, которое находится в жилище с согласия его жильца, но отказывается выполнить просьбу покинуть помещение, не образуют состава преступления, предусмотренного данной статьей Уголовного кодекса.
Согласно пункту 14 Решения, суды должны принимать во внимание намерение правонарушителя, учитывая все обстоятельства дела, включая наличие и характер отношений правонарушителя с жильцами жилища или здания, а также способ проникновения и т.д. Действия виновного могут быть квалифицированы по ч. 2 ст. 139 УК, если насилие или угроза насилия применялись во время или сразу после проникновения с целью реализации умысла на незаконное проникновение в жилище (п. 15).
Нарушения в сфере трудового права
Как указано в § 16 Постановления, необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение лица старше предпенсионного возраста, определенного в примечании к статье 144 § 1 УК, а также женщины, которая явно беременна или имеет детей в возрасте до трех лет, подлежит уголовной ответственности по статьям 144 § 1 и 145 УК только в тех случаях, когда работодатель руководствовался соответствующими дискриминационными мотивами.
Уточняется, что если трудовой договор с работником был расторгнут по инициативе работника, но в деле имеются доказательства принуждения работника к подаче заявления об увольнении именно в связи с вышеуказанными критериями, то такие действия также образуют состав преступления по вышеуказанным статьям.
Как ранее отмечал Дмитрий Дядькин, разъяснение Пленума о квалификации деяний по статьям 144.1 и 145 УК РФ будет весьма актуальным, учитывая ожидаемый рост числа таких дел в будущем.
Согласно пункту 17, невыплата частично или полностью заработной платы, пенсий, стипендий, пособий и других установленных законом выплат квалифицируется по части 1 или части 2 соответственно статьи 145.1 Уголовного кодекса только в случае умышленного совершения этих действий и с целью получения финансовой или личной выгоды. В связи с этим, к доказываемым обстоятельствам, влекущим уголовную ответственность руководителя организации или иного лица, указанного в статье 145 § 1 УК, относится наличие фактической финансовой возможности выплачивать заработную плату и иные платежи или ее отсутствие в результате его противоправных действий.
В п. 18 подчеркивается, что уголовная ответственность по ст. 145.1 УК наступает также в случае невыплаты заработной платы и иных выплат работникам, трудовой договор с которыми не был заключен или был оформлен ненадлежащим образом, но которые выполняли работу с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя (ст. 16 ТК РФ).
Пункт 19 предусматривает, что период задержки выплаты заработной платы работникам исчисляется исходя из сроков выплаты заработной платы, установленных правилами внутреннего трудового распорядка соответствующей организации, коллективным договором или трудовым договором, а также периода, в течение которого заработная плата фактически не выплачивалась полностью или частично.
В этом случае период просрочки платежа исчисляется со дня, следующего за датой наступления срока платежа. Периоды неуплаты за отдельные месяцы года не могут суммироваться в период более двух или трех месяцев, если они прерывались периодами, в течение которых производились выплаты.
В пункте 20 ВС разъяснил, что срок давности для уголовного преследования по статье 145 § 1 Уголовного кодекса исчисляется с даты фактического расторжения договора (в частности, с даты выплаты задолженности), увольнения нарушителя или временного отстранения от работы. В то же время увольнение неоплачиваемого работника не влияет на исчисление срока давности уголовного преследования работодателя.
В п. 21 указано, что невыплата заработной платы одному и тому же или разным работникам свыше трех месяцев частично и свыше двух месяцев полностью при наличии единого умысла обвиняемого квалифицируется только по ч. 2 ст. 145 § 1 УК, а все элементы деяния должны быть указаны в описательной части обвинительного приговора. В других случаях невыплата заработной платы частично и полностью образует совокупность преступлений, предусмотренных частями 1 и 2 статьи 145 § 1 УК.
Пункт 22 предусматривает, что по каждому уголовному делу о преступлениях против конституционных прав и свобод суд проверяет наличие оснований для освобождения виновных от уголовной ответственности.
В частности, уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 137, ч. 1 ст. 138, ч. 1 ст. 139 и ст. 145 УК, относятся к делам частноправового обвинения и не подлежат обязательному прекращению в случае примирения спорящих сторон. В то же время, в случаях, предусмотренных статьей 76 Уголовного кодекса, если лицо является исполнителем преступления и совершило его впервые, оно не обязано уходить в отставку. 76 УК РФ, если лицо впервые совершило такое незначительное преступление, примирилось с потерпевшим и загладило причиненный вред, суд может прекратить уголовное преследование по ходатайству потерпевшего.
В заключительном пункте постановления отмечается, что при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных главой 19 УК РФ, суды должны реагировать на нарушения конституционных прав и свобод граждан, а также иные нарушения закона путем вынесения частных определений или предписаний соответствующим организациям и должностным лицам о принятии необходимых мер.
По мнению Дмитрия Кравченко, в целом разъяснения Верховного суда показывают, что в судебной практике не всегда есть понимание того, что для привлечения подсудимого к уголовной ответственности его действия должны обладать признаками общественной опасности.
Александр Брестер отметил, что в целом можно положительно оценить предложенные разъяснения Верховного суда. "В частности, мы видим указание на то, что прежде чем привлечь человека к суду за вторжение в частную жизнь, необходимо продемонстрировать, что сам человек понимает, что на карту поставлены личные и семейные тайны. Это очень сложно сделать, тем более что доказывание субъективной стороны — не самая сильная сторона наших следственных органов", — добавил он.
Отмечая важность и практическую значимость документа, Дмитрий Дядькин подчеркнул, что он содержит значительное количество разъяснений проблемных ситуаций и выразил надежду, что постановление позволит решить наиболее острые вопросы правоприменения и улучшить ситуацию с законностью и справедливостью российской судебной системы.